Том 111, № 2 (2025)

Острая фаза ишемического инсульта сопровождается изменениями электрической активности коры головного мозга, отражающими динамику патофизиологических процессов в поврежденной ткани. Первым проявлением ишемии является ранняя депрессия активности, связанная с резким подавлением синаптической передачи и увеличением порога генерации потенциалов действия. Дальнейшее усиление метаболического кризиса в ткани знаменуется возникновением волн распространяющейся деполяризации (РД) – медленных волн массовой деполяризации нейронов и глиальных клеток, возникающих в области наибольшего дефицита и распространяющихся в окружающие ткани. Показано, что волны РД являются основным патологическим процессом, вызывающим рост ишемического очага, что делает их важнейшей мишенью для терапевтических вмешательств. Помимо РД, наблюдается развитие негативного ультрамедленного потенциала (НУП), который представляет собой высокоамплитудный (до –100 мВ) сдвиг внеклеточного потенциала с чрезвычайно медленной динамикой. Показано, что НУП генерируется только в зоне развивающегося повреждения, а его амплитуда коррелирует с размерами будущего ишемического очага. Механизмы генерации НУП к настоящему времени недостаточно изучены.

Как РД, так и НУП являются высокоинформативными маркерами ишемического повреждения, однако имеют крайне медленную динамику (частота < 0.01 Гц), вследствие чего они не обнаруживаются при регистрации в классическом ЭЭГ-диапазоне (0.5–45 Гц). В настоящем обзоре рассматриваются механизмы, лежащие в основе ранней депрессии активности, сверхмедленных сигналов РД и НУП при фокальном инсульте, их значение для диагностики и мониторинга ишемического процесса, а также обсуждаются современные терапевтические подходы к лечению инсульта.

Артериальная гипертензия – это серьезное заболевание, характеризующееся устойчивым или периодическим повышением артериального давления, которое может привести к различным осложнениям. В этой работе мы изучали влияние генетически обусловленной артериальной гипертензии у крыс на их адаптацию к длительной изоляции и последующую реакцию на острый стресс, вызванный ограничением подвижности. Самцов крыс линии SHR со спонтанной гипертензией содержали в индивидуальных клетках в течение 14 недель. В сыворотке крови исследовали уровень кортикостерона, глюкозы, про- и противовоспалительных цитокинов, а также оценивали экспрессию генов, связанных с регуляцией стероидогенеза, в надпочечниках. Существенных изменений показателей гипоталамо-гипофизарно-адренокортикальной и симпато-адреналовой систем после изоляции выявлено не было. Тем не менее предварительное изолированное содержание значительно повлияло на реакцию на умеренный иммобилизационный стресс, включая экспрессию регуляторных генов Fkbp5 и Star в надпочечниках и содержание провоспалительных цитокинов ИЛ-1β и ИЛ-6 в крови, хотя изменения этих показателей были достаточно слабыми. Это может отражать предрасположенность животных, находившихся в условиях изоляции, к развитию умеренных изменений, связанных со стрессом.

В исследовании было оценено возможное протективное действие эмпаглифлозина (ЭМПА) на функциональное состояние сосудов различного типа у крыс стока Wistar, получивших однократную инъекцию антибиотика антрациклинового ряда доксорубицина (ДОК), применяемого в клинике как химиотерапевтическое средство при онкологических заболеваниях. Крысы были разделены на 3 группы, по 15 животных в каждой. Крысам ДОК-группы вводили однократно ДОК (4 мг/кг), животные группы ДОК+ЭМПА после однократного введения ДОК (4 мг/кг) получали в течение 5 недель ежедневно ЭМПА (1 мг/кг) через зонд. Контрольную группу составили интактные животные. Через 4 недели эксперимента у крыс проводили исследование показателей исходной микроциркуляции в коже и их изменение после ионофореза ацетилхолина (АХ) и нитропруссида натрия (НП) методом лазерной допплеровской флоуметрии (ЛДФ). Через неделю после ЛДФ анализировали величину дилатации брыжеечных артерий, оценивая изменения диаметра сосудов до и после действия АХ и НП, без блокаторов и в условиях предварительной инкубации сосудов с блокатором NO-синтазы L-NAME. У крыс контрольной группы ионофорез АХ вызывал увеличение интенсивности перфузии на 78.5%, в ДОК-группе изменение было менее выраженным (на 55.2%). ЭМПА предотвращал снижение реакции микрососудов кожи на АХ, показатель перфузии у крыс ДОК+ЭМПА-группы увеличивался на 82.8%. Увеличение показателя микроциркуляции после ионофореза НП у группы ДОК+ЭМПА не отличалось от контрольной, а у крыс ДОК-группы было значимо ниже. АХ-индуцированная дилатация брыжеечных артерий ДОК-группы была на 24.3% ниже, чем у контрольных крыс. Применение ЭМПА у крыс, получивших ДОК, улучшало реактивность артерий. По сравнению с реактивностью сосудов без блокаторов инкубация с L-NAME снижала амплитуду дилатации при действии АХ во всех группах, однако менее выраженное изменение наблюдались у ДОК-группы (45.6%). При применении ЭМПА различия в амплитуде релаксации до и после блокады NO-синтазы увеличивались (54.4%), но не достигали контрольных (64.1%). Т ДОК приводит к снижению реактивности сосудов различного типа на действие вазодилататоров, в частности АХ и НП. Использование ЭМПА оказывает протективное действие у животных после введения ДОК, улучшая дилатацию брыжеечных артерий и сосудов микроциркуляторного русла кожи. Возможно, действие ЭМПА связано с улучшением эффективности NO-зависимых путей вазорелаксации, нарушение которых наблюдается при введении ДОК.

В острых, проведенных под уретановым наркозом опытах на половозрелых небеременных самках крыс (n = 36) изучен паттерн электрической активности матки в разные фазы эстрального цикла, определяемые по цитологической картине окрашенных красителем Романовского вагинальных мазков. Регистрацию электрогистерограмм проводили при помощи прижимных биполярных электродов (отведение от средней трети левого рога матки). Повышение возбудимости и проводимости гладких миоцитов матки приходится на периоды проэструса, эструса и метэструса, а их угнетение наблюдается в диэструс. Максимальная по сравнению с диэструсом амплитуда моторных потенциалов была выявлена на стадии про- (174 ± 17 мкВ) и метэструса (202 ± 0 мкВ), а их частота – на стадиях метэструса [4.4 (4.0; 5.0) Гц] и эструса [4.0 (4.0; 5.0) Гц], в среднем двукратно превышая аналогичные показатели для диэструса (86 ± 9 мкВ) и 1.9 (1.3; 3.2 Гц). Для стадий проэструса и эструса длительность залпов потенциалов была максимальной [40 (32; 50) c] и [36 (28; 47) с], а периода покоя – минимальной [46 (40; 55)c] и [42 (26; 84) с], что находит свое отражение в высоких значениях коэффициента заполнения периода, равного 0.46 (0.43; 0.50) и 0.45 (0.26; 0.63) соответственно. Аналогичные показатели для стадии диэструса составили 27 (22; 32) и 80 (58; 124) с, 0.27 (0.18; 0.34). Предполагается, что наибольшая возбудимость миометрия и его ритмогенных областей в период метэструса, увеличение скорости проведения возбуждения в миометрии в проэструс и эструс происходит за счет увеличения степени электрической сопряженности составляющих его клеток.

Статья посвящена исследованию нейрофизиологических коррелятов восприятия произведений живописи в условиях сознательного (имплицитного) формирования своего оценочного мнения о них. Участники исследования (24 человека, 18–63 года, медиана возраста 22.5 лет, 6 мужчин, 18 женщин) в парах рассматривали картины на выставке, выбранные каждым из участников в паре, и делились своим мнением относительно рассмотренных картин. Для каждого участника сравнивались спектральные мощности ЭЭГ в состояниях «просмотра собственного выбора – понравившейся картины» и «просмотра картины, понравившейся и выбранной партнером». По данным спектрального анализа ЭЭГ группа испытуемых может быть разделена на 2 подгруппы, между которыми нет различий при просмотре самостоятельно выбранной картины, но наблюдается различная реакция при просмотре картины, выбранной партнером. В первой подгруппе (14 человек) меньшие значения мощности характерны для восприятия собственной выбранной картины (в тета- (4–8 Гц), альфа-1 (8–10 Гц) и альфа-2- (10–13 Гц) диапазонах ЭЭГ), в то время как во второй подгруппе (9 человек) наблюдаются меньшие значения мощности при просмотре картины, выбранной партнером (в дельта- (1.6–4 Гц), тета- (4–8 Гц), бета-1- (13–18 Гц) и бета-2- (13–30 Гц) диапазонах ЭЭГ). Можно предположить различие стратегий оценки произведения, выбранного другим человеком.

В настоящей работе выполнен скрининг 14 новых производных диазепинобензимидазола (соединения серии ДАБ) на ингибирующую активность в отношении NMDA- и Ca²⁺-непроницаемых(КН) AMPA-рецепторов. Эксперименты проводились на изолированных нейронах головного мозга крыс линии Вистар, для исследования NMDA- и КН-AMPA-рецепторов использовались пирамидные нейроны зоны CA1 гиппокампа. Изоляция клеток осуществлялась методом вибродиссоциации, а регистрация токов – методом фиксации потенциала в конфигурации «целая клетка». Все исследованные соединения при концентрации 100 μМ ингибировали NMDA-рецепторы (≥30%), в то время как токи КН-AMPA-рецепторов ингибировались только четырьмя соединениями: ДАБ-8, ДАБ-12, ДАБ-19 и ДАБ-32. ДАБ-8, ДАБ-12 и ДАБ-32 имеют у атома азота N¹¹ 4-замещенную фенацильную группу с электроотрицательным атомом фтора в пара-положении (ДАБ-8 и ДАБ-32), или без него (ДАБ-12), тогда как у наиболее активного соединения ДАБ-19 у атома азота N¹¹ находится 4-трет-бутил-бензильная группа с объемным трет-бутильным заместителем в пара-положении. Наиболее активными из них оказались ДАБ-12, ДАБ-19 и ДАБ-32, выбранные для дальнейшего изучения их концентрационных зависимостей. Соединение ДАБ-19 продемонстрировало наиболее выраженную активность и к NMDA-, и к КН-AMPA-рецепторам; ИК₅₀ составили 11.0 ± 1.6 µM и 15.4 ± 1.4 µM соответственно. Подобная способность ингибировать и NMDA-, и КН-AMPA-рецепторы в таких концентрациях является крайне необычной. На основе предыдущих данных о нейропсихотропных эффектах ДАБ-19 была выдвинута гипотеза о его возможной противосудорожной активности, что было подтверждено в тесте «Пентилен-тетразол индуцированных судорог». Выявление ДАБ-19 как комбинированного антагониста NMDA- и КН-AMPA-рецепторов представляет собой важное достижение для дальнейшей разработки эффективных противосудорожных препаратов.